Максим Дикунов — известный скульптор, один из представителей знаменитой династии. Его руками созданы популярные у воронежцев и туристов памятники, такие как Котенок с улицы Лизюкова, Владимир Высоцкий (тот, что стоит в сквере на Карла Маркса), Маршак, прославившийся на всю Россию конь Ярыж (находится на территории spa-отлеля «Яр») и других.

Редакции журнала «Мой дом Воронеж» удалось посетить мастерскую династии Дикуновых и воочию увидеть место, в котором рождаются замечательные идеи. Мастерская находится на придомовой территории и поражает своими габаритами. Здесь есть все — от маленьких статуэток до огромных скульптур.

На входе — во весь рост стоит бронзовый памятник Анатолию Дурову и цирковым артистам, который должен был разместиться на площадке у воронежского Цирка, но уже десяток лет ожидает своего часа во дворе Дикуновых.

Расскажите о том, как вы пришли в профессию?

М.Д.: Я в нее не приходил, я ней родился. Все детство я провел в мастерской и какие-либо раздумья по поводу выбора профессии мне были чужды. Но этого недостаточно, для того чтобы стать настоящим художником — мне предстояло долгое обучение, сначала — художественная школа, потом училище, затем институт имени Сурикова в Москве — всего 14 лет.

И только спустя несколько лет я понял как нужно работать. Всем известно, что художник учится всю жизнь, так и я — учусь и сегодня.

Когда произошло ваше становление сознательного художника и какая работа была первой?

М.Д.: Оно было немного позже окончания института, я вернулся в Воронеж и здесь уже все произошло. Первая большая работа в Воронеже — скульптура Митрофания Воронежского, к которой я сделал четыре ангела.

Расскажите о принципах вашей работы.

М.Д.: Все должно быть максимально. Люди живут во временных отрезках, самый большой из которых — жизнь. В свою очередь, скульптура, и вообще искусство, существует вне времени, живет вечно. У скульптуры есть начало и нет конца. Время отфильтровывает все, и поэтому я не могу сказать, останутся ли мои скульптуры на долгое время, но всегда ориентируюсь на то, чтобы приблизиться к шедевру.

О Высоцком:

Все знают, что артист был небольшого роста и имел достаточно массивную голову и передо мной стоял вопрос: делать его классическим и пропорциональным или гиперболизировать. И сейчас я не могу сказать, что сделал все так, как нужно, но тогда это было мое решение.

На самом деле, история создания этого памятника достаточно длинная — изначально было 6 эскизов, которые мы представили всей семьей — были варианты с Мариной Влади, с гитарой, стоящий на сцене и другие. Причем, Высоцкий, стоящий на сцене, мне нравится больше всего — это самый первый эскиз.

По расчетам он должен был стоять спиной к ул. Фридриха Энгельса, а перед ним — лавочки для зрителей, как в концертном зале. Этот вариант даже не рассматривался, однако для меня такой образ мощнее.

Сейчас памятники стоят, люди смотрят, и именно поэтому я должен вложить в скульптуру максимум всего, что познал за прожитую жизнь. Иногда бывает так, что ты вкладываешь больше того, что знаешь. Основной принцип— вдохнуть жизнь в безжизненную материю.

Сколько по времени может занять создание скульптуры?

М.Д.: На этот вопрос не существует однозначного ответа. Сколько времени на это потребуется? Никто не сможет на это ответить. Например, Серов сделал набросок карандашом за минуту и он остался навсегда, сегодня люди смотрят на этот набросок и понимают — это шедевр.

Расскажите, как ваши скульптуры появляются на улицах города? Вы сами предлагаете их администрации или поступают заказы?

М.Д.: Обычно задачи поступают «сверху», потому что городская среда регламентирована и поставить что-то без согласования и не в соответствии с регламентом не предоставляется возможным. А с памятником Маршаку вышло так, что изначально я сделал его для себя, а через 10 лет эта история вылилась в установку памятника.

О Маршаке:

Маршак мне приснился — во сне я ходил вокруг памятника и думал о том, что он — прекрасен. Проснувшись, я понял, что скульптор этого произведения — я, и через некоторое время работа была готова. В итоге все переросло в то, что памятник установлен.

Поступают ли заказы от частных лиц, желающих в загородном доме поставить некую скульптуру?

М.Д.:Создание скульптуры с нуля — выльется в большую сумму, поэтому людям проще купить уже готовую в интерьерных салонах.

О Ярыже:

Это был частный заказ от владельцев spa-отеля «Яр» и собственного конезавода. По традиции, у нас прошел семейный конкурс, на который было представлено несколько эскизов, например — кентавры, жеребята, но заказчики отдали предпочтение моей скульптуре.

При его создании я имел возможность погрузиться в мир мифологии. В тот мир, который принято называть миром народных или национальных архитипов. Образ, который был создан – это зверь сказочный, ярый, мощный, своенравный, плодоносный и бесконечно потенциальный. Этот фантастический конь – родственник Минотавру и Сфинксу, только родом из наших родных широт и просторов.

Ярыж – богатырский конь, и, вполне возможно, что его «объезжал» Илья Муромец.
Конечно, этот образ символичен – он охранник отеля «Яр», сторожевой конь. Но, помимо этого – он еще и символ России, охраняющий самобытную цивилизацию, духовную сферу и культуру.

Рельс, который конь держит в зубах – под стать Ярыжу – это игрушка огромного коня и никто не знает, где он ее нашел. Изначально была идея вместо рельсы использовать палку, однако даже бревно смотрелось бы недостаточно мощно на его фоне. Благодаря этому проекту я вышел на новый уровень в своей профессии.

Стоимость всегда индивидуальна и зависит от многих факторов, например таких, как материал изготовления, сложность и размеры. Например, конь Ярыж — это частный заказ.

Какие материалы доступны для изготовления скульптур? С чем вам более комфортно работать?

М.Д.: Гипс — промежуточный, рабочий материал. Основные — бронза, камень, дерево — то, что выдерживает время. Сейчас появляется пластик и другие материалы, но если говорить о вечности, то долго такая скульптура не простоит.

У меня нет какого-либо любимого материала — все зависит от тематики, которая диктует использование того или иного материала. Но самое интересное происходит во время лепки.

Расскажите, работа над каким объектом происходит сейчас?

М.Д.: На сегодняшний день нет работы над скульптурами для города. Сейчас я занимаюсь тем, что создаю что-то новое для себя, например, скульптура «Кот и Лиса» (где у кота — лицо скульптора Максима Дикунова — пр.авт) или бюст А. И. Лизюкову.

О котенке с улицы Лизюкова:

Идея поставить памятник поступила от Сысоева Александра Митрофановича, который выступил спонсором этого проекта. Изначально проводился детский конкурс, однако установленная композиция — это оригинальный замысел.

Концепция скульптуры рождалась в мастерской, вся семья Дикуновых была вовлечена в ее создание. Животные — моя работа, а дерево сделал мой брат. И изначально был только один вариант памятника, который и был установлен в 2003 году на улице Лизюкова.

Конечно, такого ажиотажа и внимания к скульптуре среди жителей и гостей города никто не ожидал, но нас радует, что к нему «не зарастает народная тропа». Несколько лет назад была идея расширить композицию и переместить ее на более удобное место, уже были созданы эскизы — бегемот на пальме и бегущая слониха, однако проект был заморожен.

Мы знаем, что вы иногда занимаетесь и дизайном интерьеров. Расскажите об этой работе.

М.Д.: Да, несколько раз я брался за создание интерьеров для своих друзей. Однако было сложно, ведь с художником все спорят, а он находится в творческом полете и ему это очень не нравится. Заказчик настаивает на своем, а у меня в голове уже целое дерево идей, и каждый листик — продуманный шаг, который не имеет возможности к существованию без всех задуманных элементов.

Зарождаясь от корня, идея разветвляется и становится в итоге единым целым. И если что-то одно окажется ненужным, то и все в целом так же — будет не к месту.

К интерьеру я подходил так же, как к скульптуре. Интерьер — та вещь, которая должна родиться и обрастать идеями, отталкиваясь от основной мысли. Это как паззл, когда ты вставляешь последний элемент и получаешь цельную композицию. И другу я могу сказать, что будет так, как я задумал, он, конечно, будет возмущаться, но в итоге — согласится.

Каким должен быть заказчик, будущий обладатель интерьера от самого Максима Дикунова?

М.Д.: С заказчиком мы должны смотреть в одну сторону и тогда получится уникальный интерьер. Именно поэтому мне удалось создать интерьеры только своим друзьям — я их знаю, знаю, чего они хотят и что любят. У художника должна быть свобода творчества.

Заказчик — не главный, главный — художник, но друг знает, что я сделаю так, как это нужно. Поэтому с заказчиком со стороны я должен сразу же сродниться, иначе у нас ничего не получится. Конечно, я готов слушать предложения, главное, чтобы они не противоречили общей концепции, родившейся у меня в голове.

Вы сказали, что концепция будущего интерьера рождается у вас в голове. Затем вы делаете какие-либо зарисовки или, может быть, 3D-визуализации?

М.Д.: Я не владею какими-либо специализированными компьютерными программами. И это еще один нюанс работы с заказчиками, ведь им нужно показывать «картинку», но это сложно для меня. Я не профессионал в дизайне интерьеров, это мое хобби, основная же работа — это работа скульптора.

Беседовала Виолетта Ненахов

____________________________________________________________________________